В российскую историю Павел Карлович Штернберг, профессор, директор Астрономической обсерватории Московского университета, вошел, с одной стороны, как известный ученый, сделавший немало для развития отечественной астрономии и гравиметрии, а, с другой, – как революционер, член РСДРП (б), сыгравший важную роль в победе большевиков в Октябрьской социалистической революции и гражданской войне. Последнее обстоятельство стало главной причиной того, что в многочисленных статьях и книгах (особенно художественных) о жизненном пути П.К. Штернберга, вышедших до 1991 года, основное внимание уделялось его революционной деятельности. Так, даже в научной биографии П.К. Штернберга, написанной астрономом и историком науки П.Г. Куликовским, более половины книги занимает раздел о революционной, государственной и военной деятельности ученого.^[1] Пожалуй, единственным исключением может служить «История Астрономической обсерватории Московского университета» С.Н. Блажко, в которой главное внимание уделено научным работам ученого.^[2]

После 1991 года, когда оценки многих исторических событий изменили свой знак, интерес к личности П.К. Штернберга угас. Писали в основном об артиллеристском обстреле Кремля, которым в ноябре 1917 года руководил П.К. Штернберг, а о его научной, педагогической и научно-административной деятельности почти не вспоминали. Между тем, П.К. Штернберг, один из лучших учеников великого Федора Александровича Бредихина (1831–1904), не мыслил своей жизни без занятий астрономией. Свои первые астрономические наблюдения П.К. Штернберг провел еще гимназистом, а последние, будучи уже профессором и директором обсерватории, – за два дня до Октябрьской революции.

После революции у П.К. Штернберга не было никаких возможностей для проведения научных исследований. В сентябре 1918 года он был направлен политкомиссаром на фронт для борьбы с Колчаком. Постоянно находясь, как член Реввоенсовета и политкомиссар Восточного фронта, в районах боевых действий, П.К. Штернберг приезжал в Москву редко и на короткое время. Тем не менее, Павел Карлович всегда навещал родную обсерваторию, директором которой являлся с 1916 года, встречался с коллегами, и обсуждал с ними планы будущей научной работы.

К сожалению, этим планам не было суждено сбыться. В ночь с 31 января на 1 февраля 1920 года П.К. Штернберг умер от воспаления легких, осложненного гнойным плевритом. При переправе через Иртыш, когда войска Красной Армии занимали оставленный колчаковцами Омск, машина, в которой находился П.К. Штернберг, провалилась под лед. Всем удалось спастись, но купание в ледяной воде при 26-градусном морозе стало роковым для немолодого ученого. К тому же, у него были слабые легкие, как результат перенесенной в юности пневмонии, которой П.К. Штернберг заболел, проводя ночи напролет в астрономических наблюдениях с помощью телескопа, подаренного ему отцом к 15-летию. ^[3]

Астрономию П.К. Штернберг полюбил еще юношей. Эта наука стала главным делом всей его жизни. Поэтому в данном очерке я хочу уйти как от славословий, так и от проклятий в адрес Штернберга-революционера, и сосредоточить основное внимание на освещении научных аспектов деятельности ученого. Что же касается его революционной деятельности, то, во-первых, о работе П.К. Штернберга «на революцию» до 1917 года мало что известно. Свою связь с большевиками он тщательно скрывал даже от родных и друзей. Во-вторых, по общему мнению историков, П.К. Штернберг примкнул к партии большевиков не ранее 1905 года. До этого времени нет никаких свидетельств о его связях с какими-либо радикалами. Затем, после 1907 года и вплоть до Февральской революции 1917 года, П.К. Штернберг, находившийся под негласным надзором полиции, нелегальной работой не занимался. К тому же, у него просто не было для этого возможности, так как из-за болезни директора обсерватории В.К. Цераского на П.К. Штернберга легли все обязанности по руководству астрономическим учреждением.

Активно участвовать в работе РСДРП (б) П.К. Штернберг начал после февраля 1917 года. Но, опять-таки, до отправки на фронт в сентябре 1918 года важное место в его деятельности занимали проблемы развития науки и реформирования высшей школы. Таким образом, даже погрузившись полностью в подготовку Октябрьской революции, а затем ее защиту и налаживание работы советского государства, П.К. Штернберг сохранял связь с наукой. По своему мировоззрению и характеру он был не разрушителем, а созидателем. Однако жить ученому довелось в эпоху социальных потрясений и войн, охвативших в начале ХХ века многие страны мира и, безусловно, оказавших влияние на сделанный им выбор своего жизненного пути. Впрочем, ответственность за этот выбор несет сам человек, а Павел Карлович уже в юности относился к своим решениям очень серьезно.

Детство и юность Павел Карлович Штернберг провел в Орле, где он родился 21 марта (2 апреля) 1865 года в немецкой семье выходцев из Брауншвейга. Отец Павла, Карл Герман, был женат на Эмме Амалии Бартельс. От этого брака у них родилось 11 детей, двое из которых умерли в раннем детстве. Павел был пятым ребенком в семье, отличавшейся трудолюбием, добропорядочностью и любовью к музыке. Эту любовь, а также музыкальные способности унаследовал и будущий астроном.

Отец Павла владел в Орле небольшой торговлей и был подрядчиком на строительстве Орловско-Витебской железной дороги. Благодаря этому, семья Карла Штернберга располагала определенным достатком, что позволило ему оплатить обучение своих детей в Орловской гимназии. В 1873 году Павел поступил на подготовительное отделение Орловской гимназии, которую успешно окончил в 1883 году. В гимназии он добился отличных успехов по большинству предметов, в особенности по физике и математике. В старших классах гимназии Павел даже стал подрабатывать репетиторством по этим двум предметам. Последнее обстоятельство сыграло очень важную роль в его жизни.

Когда директор гимназии Киндлер узнал, что богатый орловский помещик, отставной ротмистр Леонид Васильевич Картавцев ищет репетитора для своего старшего сына Леонида, чтобы подтянуть его для поступления в училище правоведения, то порекомендовал Павла. Бывая часто в родовом имении Картавцевых, Павел познакомился там с сестрой Леонида Верой. Как и Павел, Вера увлекалась музыкой и пением, что сблизило молодых людей. Более того, они полюбили друг друга, но родители Веры в течение многих лет не давали ей согласия на брак с Павлом. Красивый и серьезный молодой человек, студент, а потом и выпускник Московского университета, нравился Картавцевым, но они не считали его ровней. Лишь позже, когда дела Леонида Васильевича пошатнулись (как и у многих российских помещиков в конце XIX века), а Павел Карлович стал сотрудником университета и успешно делал научную карьеру, долгожданное разрешение на брак был получено. После бракосочетания и свадебного путешествия в Крым супруги уехали в Москву, где поселились в казенной квартире, находившейся в двухэтажном доме на территории университетской обсерватории на Пресне. Той самой обсерватории, с которой была связана большая часть жизни П.К. Штернберга.^[4]

Научной работой П.К. Штернберг занялся вскоре после того, как в 1883 году стал студентом математического отделения физико-математического факультета Московского университета. В декабре 1883 года, набравшись смелости, он попросил у Ф.А. Бредихина разрешения посещать обсерваторию и, неожиданно для себя, получил его. Чтобы испытать способности юноши, Ф.А. Бредихин предложил ему во время рождественских каникул провести сравнительный анализ наблюдательных инструментов, используемых в Пулковской и Московской обсерваториях. П.К. Штернберг успешно справился с поставленной задачей, что позволило ему стать учеником Ф.А. Бредихина.

Первой по-настоящему серьезной научной работой, которую П.К. Штернберг выполнил по совету Ф.А. Бредихина, стала обработка результатов наблюдений Красного пятна Юпитера – гигантского образования на поверхности планеты, впервые открытого итальянским астрономом Д. Кассини в 1665 году. В 1879 году пятно появилось вновь, дав астрономам толчок к изучению поверхности Юпитера. За свою работу «О продолжительности вращения Красного пятна Юпитера», П.К. Штернберг в 1887 году получил золотую медаль факультета. Собрав и проанализировав весь имевшийся к тому времени наблюдательный материал (более 700 наблюдений, в том числе более 100 московских), он показал, что пятно обладает собственным движением по отношению к поверхности планеты, а также изменятся по своим размерам. ^[5]

В мае 1887 года П.К. Штернберг успешно окончил Московский университет в звании кандидата математического отделения, что давало ему право быть «оставленным при университете для приготовления к профессорскому званию». В марте 1888 года П.К. Штернберг был назначен сверхштатным ассистентом Московской обсерватории, а в ноябре этого же года был избран действительным членом Московского общества испытателей природы при Московском университете. В 1890 года П.К. Штернберг утвержден в должности астронома-наблюдателя Московского университета. Он также становится приват-доцентом, и в январе 1891 года начинает читать в университете лекции студентам по своему первому курсу «Общая теория планетных возмущений». Кроме того, в 1890 году П.К. Штернбергу присваивают чин надворного советника (седьмой класс по существовавшей тогда Табели о рангах), что соответствовало военному звание подполковника. В 1893 году молодого надворного советника «за отлично-усердную службу» награждают орденом Св. Станислава III степени. В дальнейшем П.К. Штернберга наградят орденами Св. Анны и Св. Станислава II степени и рядом медалей.^[6]

Не менее успешно у П.К. Штернберга шла и научная работа. Под руководством Ф.А. Бредихина Павел Карлович занялся исследованиями в области гравиметрии – науке, тесно связанной с астрономией и геодезией, и занимающейся измерением силы тяжести на поверхности земного шара, и, на основе этих измерений, изучающей фигуру и внутреннее строение Земли. Интерес к этой науке в обсерватории Московского университета был давним и серьезным. Дело в том, что еще в 1850–60-е гг. профессор астрономии и директор обсерватории Богдан Яковлевич Швейцер (1816–1873) открыл и исследовал Московскую гравитационную аномалию. ^[7] Работы Б.Я. Швейцера, по сути, заложили основы отечественной гравиметрии, получившей в XIX и XX вв. фундаментальное развитие, в частности, благодаря трудам таких московских ученых, как Ф.А. Слудский, Ф.А. Бредихин, П.К. Штернберг, А.А. Михайлов, Л.В. Сорокин, В.В. Федынский, М.У. Сагитов и др. ^[8]

В 1888–1891 гг. П.К. Штернберг принял участие в десяти гравиметрических экспедициях, входе которых он измерял силу тяжести в ряде областей Европейской части Российской империи. За эти исследования Русское географическое общество присудило ему серебряную медаль. В дальнейшем П.К. Штернберг продолжил гравиметрические исследования. В частности, в 1909 году он осуществил гравиметрическую привязку Московской обсерватории к Пулковской обсерватории, которая уже была привязана к Потсдамской Специальной астрофизической обсерватории, являющейся в гравиметрии примерно такой же точкой отсчета, какой в астрономии является обсерватория в Гринвиче.

В период 1915 – 1917 гг. П.К. Штернберг вернулся к гравиметрии, и занялся высокоточными измерениями силы тяжести в районе Московской гравитационной аномалии. Эти измерения он наметил провести в ряде пунктов, расположенных поперек линии простирания аномалии, почти совпадающей с направлением параллели. К выбранным П.К. Штернбергом пунктам относились – Киово, Московская обсерватория, Нескучный сад, Уское, Подольск и Молоди. Впоследствии этот ряд получил название «разрез Штернберга». Проведенные ученым измерения, продолжавшиеся вплоть до начала Октябрьской революции, стали последними научными исследованиями в его жизни. П.К. Штернберг не успел обработать и опубликовать полученные им результаты. Это было сделано в 1926 году его учеником И.А. Казанским.

Наряду с И.А. Казанским, учениками П.К. Штернберга стали такие выдающиеся ученые, как академик А.А. Михайлов и профессор Л.В. Сорокин. В 1920-е гг. они продолжили начатые их учителем работы по изучению гравитационных аномалий, вызванных неравномерным распределением подземных масс. Одним из важнейших направлений этих работ было исследование методами гравиметрии глубины залегания и величины запасов железных руд в Курской магнитной аномалии. Таким образом, благодаря П.К. Штернбергу, продолжилось формирование Московской научной школы гравиметрии.

В 1890 году Ф.А. Бредихин был избран действительным членом Санкт-Петербургской академии наук, и назначен директором Главной (Пулковской) астрономической обсерватории. На посту директора Московской обсерватории его сменил Витольд Карлович Цераский (1849–1925) – профессор астрономии, прекрасный педагог и организатор, астрофизик, впервые измеривший нижнюю границу температуры поверхности Солнца.

Павла Карловича связала с Витольдом Карловичем крепкая дружба. Они жили в одном доме на территории обсерватории, часто вместе музицировали, обсуждали научные проблемы и новости из мира искусства. Уже во второй половине 1890-х годов, когда под руководством В.К. Цераского была осуществлена капитальная реконструкция обсерватории, П.К. Штернберг, по сути, стал его правой рукой при решении многих научно-организационных проблем. Начиная с 1910 года, когда здоровье В.К. Цераского всерьез ухудшилось, и он семьей надолго уезжал в Крым на лечение, П.К. Штернберг полностью взял на себя все вопросы управления обсерваторией, хотя официально ее директором был назначен только в 1916 году.

В 1890-е годы в научных работах П.К. Штернберга наметилось два важных направления: определение широты Московской обсерватории в связи с проблемой движения земных полюсов и изменяемости широт и изучение возможностей применения фотографии для точных измерений в астрономии. Первое направление стало темой его магистерской диссертации, а второе – докторской.

Важность определения широты обсерватории обусловлена тем, что, проводя все более точные наблюдения собственных движений небесных тел, например звезд, астроном должен не менее точно знать, как именно перемещается в пространстве то место, где находятся его наблюдательные инструменты. Но это знание астроном получает на основе наблюдений небесных тел. Тем самым, возникает очень сложная задача сопоставления продолжительных серий наблюдений за разными небесными телами, и вычисления, на основе этого сопоставления, изменений характера собственного движения Земли.

П.К. Штернберг блестяще справился с этой задачей. Начиная с апреля 1892 года, он в течение четырех лет проводил наблюдения звезд, а затем математически обрабатывал полученные результаты. Итогом этой работы стал обширный труд «Широта Московской обсерватории в связи с движением полюсов», опубликованный в 1903 году в «Ученых записках» Московского университета и в этом же году представленный П.К. Штернбергом в качестве диссертации на соискание степени магистра. Защита диссертации прошла 4 (16) октября 1903 года. Официальными оппонентами были профессор астрономии В.К. Цераский и профессор механики Н.Е. Жуковский. Искомая степени магистра астрономии была присуждена П.К. Штернбергу единогласно. В 1906 году Русское астрономическое общество удостоило ученого за эту работу медалью, а значение широты, определенное им с очень высокой точностью, вошло с тех пор во все справочники.

Не менее фундаментальными стали исследования Павлом Карловичем проблем применимости фотографии в астрономии. Следует отметить, что внедрение фотографии в астрономию во второй половине XIX века в огромной степени расширило возможности ученых. Во-первых, благодаря длительной выдержке удается обнаружить объекты, не видимые глазом даже через сильные телескопы. При этом фотография позволяет получать изображение сразу многих объектов, взаимосвязи между которыми можно исследовать по снимкам уже после окончания наблюдений. Во-вторых, использование фотографии существенно упростило систематическое накопление учеными наблюдательных данных. В-третьих, астрофотографии сами быстро превратились в объект специальных исследований и стали основой для точных измерений в астрономии.^[9]

После успешной защиты магистерской диссертации П.К. Штернберг рассчитывал вплотную заняться проблемами применения фотографии в астрономии и подготовить к защите докторскую диссертацию по данной тематике. Однако, по ряду причин, о которых будет сказано ниже, эта работа затянулась. Из сохранившейся переписки ученого с его младшим товарищем С.Н. Блажко видно, что последний устроил ему буквально «разнос» за постоянные задержки с завершением подготовки диссертации.^[10]

Наконец, 6 (19) ноября 1913 года докторская диссертация «Некоторые применения фотографии к точным измерениям в астрономии» была успешно защищена. Официальными оппонентами на защите были В.К. Цераский и С.Н. Блажко. Частично диссертация была опубликована в 1911 году в пятом томе «Анналов Московской обсерватории». Полностью труд П.К. Штернберга был издан в 1914 году в «Бюллетене» Московского общества испытателей природы, и стал настольной книгой каждого специалиста по фотографической астрометрии.

После успешной защиты докторской диссертации П.К. Штернберг в декабре 1914 года был назначен экстраординарным профессором астрономии и геодезии Московского университета. В 1915 году, в связи с 25-летием служебной деятельности в университете ему было присуждено звание заслуженного профессора. Ординарным (то есть штатным) профессором астрономии Московского университета П.К. Штернберг был избран в январе 1917 года.

В 1916 году российские астрономы вели активную работу по созданию Русской астрономической ассоциации. Однако, провести всероссийский съезд астрономом, на котором планировалось принять устав ассоциации в этом году не удалось из-за внезапной смерти директора Пулковской обсерватории О.А. Баклунда не удалось. Свою работу съезд начал только 6 (19) апреля 1917 года. Председателем съезда, в знак признания научных заслуг, избрали П.К. Штернберга. На съезде был образован Всероссийский астрономический союз, в Совет которого вошел Павел Карлович. К сожалению, принять какое-либо участие в научной работе российских астрономом этому союзу не довелось.

Что же касается длительных задержек с подготовкой П.К. Штернбергом докторской диссертации, то они были вызваны причинами, далекими от науки. Весьма скромное жалование приват-доцента с трудом позволяло Павлу Карловичу содержать свою семью, в которой было уже четверо детей. Поэтому, несмотря на значительную педагогическую нагрузку в университете, где он вел ряд курсов по астрономии, Павел Карлович преподавал в гимназии Креймана, в Александровском коммерческом училище, а также на Высших женских курсах. Понятно, что при такой нагрузке и все возрастающем объеме дел в обсерватории, времени для полноценной научной работы практически не оставалось. При этом постепенно начали ухудшаться отношения с супругой. Жизнь в скромной квартире на территории обсерватории заметно отличалась от жизни в имении отца, к которой привыкла Вера Леонидовна. Павел Карлович все дни проводил в обсерватории или занятиях. Кроме того, ночные наблюдения, а Веру Леонидовну астрономия интересовала мало. Но самую существенную роль в ухудшении семейных отношений сыграли Высшие женские курсы, на которых Павел Карлович встретил свою новую и во многом роковую любовь – Варвару Яковлеву. Именно эта женщина вовлекла ученого в революционную деятельность, и стала со временем его гражданской женой. ^[11]

Московские Высшие женские курсы были организованы профессором истории Московского университета В.И. Герье в 1872 году. Лекции на курсах читали многие знаменитые ученые, число слушательниц непрерывно росло. Тем не менее, в 1888 году, по распоряжению Министерства народного просвещения курсы были закрыты, и возобновили свою работу лишь в 1900 году. Павел Карлович читал лекции на курсах с 1901 по 1917 гг. Он преподавал своим слушательницам геодезию, описательную, сферическую и практическую астрономию и астрофизику.^[12]

В 1904 году в число учениц П.К. Штернберга вошла Варвара Николаевна Яковлева (1885–1941). Дочь богатого купца, она в 19 лет с головой ушла в революционную деятельность. Вскоре последовали аресты, тюрьмы, ссылки, побеги и вновь ссылки, во время которых Павел Карлович неоднократно навещал Варвару.

После Октябрьской революции В.Н. Яковлева становится членом коллегии ВЧК. В 1918 году, после убийства Урицкого несколько месяцев возглавляла ЧК Петрограда. Не щадила никого, даже друзей своих родителей, среди которых прошли ее детство и юность. Затем была работа в различных наркоматах. С 1929 по 1937 гг. В.Н. Яковлева – нарком финансов РСФСР. В 1937 году ее арестовали, а 11 сентября 1941 года – расстреляли в тюрьме г. Орла, на родине П.К. Штернберга. Не исключено, что аналогичная судьба ждала и Павла Карловича, не умри он в 1920 году. Вряд ли ему простили бы дружбу с М.Н. Тухачевским, а то, что ученый был героем революции и гражданской войны, от репрессий, как известно, спасти не могло.

И все же, только ли Варвара Яковлева была главной причиной превращения ученого в революционера? Несомненно, 40-летний мужчина мог серьезно увлечься яркой и очень энергичной 20-летней девушкой, полюбить ее, но, вот, в то, что эта девушка могла радикально изменить мировоззрение зрелого человека, профессионального исследователя, верится с трудом. Думаю, что причины превращения надо искать, в первую очередь, в тех проблемах, с которыми Россия столкнулась на рубеже веков, и которые многим представлялись неразрешимыми без радикальной ломки социально-политического устройства страны. Причем второй аспект – характер восприятия проблем различными слоями общества зачастую был гораздо важнее реально существовавших трудностей в экономической и политической жизни страны.

В статьях, посвященных голоду в России в 1891 и 1898 гг., Лев Николаевич Толстой, много работавший в комиссиях по помощи крестьянам и знакомый с ситуацией в деревне не понаслышке, писал, что такого голода, какой бывает, например, в Индии, когда солнце выжигает все посевы, в пострадавших районах не было. Был обычный недород. Тем не менее, писатель увидел в деревне нечто, более страшное, – смертельно опасную апатию крестьян, задавленных выкупными платежами, бесправием и унижениями со стороны чиновников и полиции.^[13] Такая апатия в любой момент могла смениться отчаянием и социальным взрывом. В 1902 и 1903 гг. по России прокатилась волна крестьянских волнений, сопровождавшихся поджогами и грабежом помещичьих усадеб, а вскоре началась революция 1905–07 гг.

Одним из кульминационных моментов революции стало Декабрьское восстание на Пресне, во время которого университетская обсерватория, фактически, оказалась в осаде. В Архиве Музея ГАИШ МГУ сохранился текст доклада В.К. Цераского Ученому совету Московского университета о событиях на Пресне в декабре 1905 года. В своем докладе Витольд Карлович кратко и даже сухо описывает поведение сотрудников обсерватории, жителей близлежащих домов, дружинников и военных, артиллеристские обстрелы и разграбление (при явном попустительстве полиции) фабрики Н.П. Шмита, поддерживавшего материально большевиков. Описывая то, как из чердачных окон близлежащих домов неизвестные стреляли по людям, быстро пробегавшим по двору обсерватории, Витольд Карлович назвал происходившее «преступным спортом».

На мой взгляд, это определение можно отнести не только к действиям неизвестных стрелков, но и ко многому, что происходило тогда в России. Власть и ее противники буквально соревновались друг с другом в беспринципности и безответственности. Достаточно вспомнить практику использования охранкой провокаторов, которая вела к тому, что уже нельзя было толком понять, кто кого использует: полиция провокаторов или провокаторы полицию. В начале ХХ века инструкции по изготовлению взрывчатых веществ можно было легко найти в брошюрах, свободно издававшихся под видом научно-популярной литературы. Стоит ли в таком случае удивляться тому, что П.К. Штернберг хранил в часовом подвале обсерватории оружие большевиков, оставшееся у них после подавления революции?

В 1922 году имя ученого присвоили обсерватории, в которой он начал работать еще студентом, а в 1931 году именем П.К. Штернберга был назван Государственный астрономический институт (ГАИШ) МГУ, образованный на базе этой обсерватории. В 1935 году симеизский астроном С.И. Белявский присвоил имя «Штернберг» открытой им малой планете № 995. Это же имя в 1971 году получил кратер на обратной стороне Луны.

В 1953 году ГАИШ переехал из обсерватории на Пресне в новое здание, построенное специально для института на Ленинских горах. В этом здании холл рядом с конференц-залом украсила картина «П.К. Штернберг руководит обстрелом Кремля в 1917 году» (художники – В.К. Дмитриевский и Н.Я. Евстигнеев). В годы перестройки некоторые сотрудники настаивали на том, что и картину, и имя П.К. Штернберга из названия института надо убрать. Но большинство сотрудников сочло подобную войну с прошлым глупостью. На мой взгляд, это было бы и несправедливым по отношению к ученому. В конце 1970-х годов городские власти Москвы приняли решение о сносе обсерватории на Пресне и застройке этой территории таким «шедевром» архитектуры, как девятиэтажки. На защиту старинной, построенной в 1831 году обсерватории поднялась вся астрономическая общественность СССР. При этом важную роль в аргументации против сноса обсерватории играла ее связь с революционером Штернбергом. Обсерватория была сохранена, и в 1990-е годы, благодаря сдаче в аренду части её помещений, буквально спасала ГАИШ от полной нищеты. Что ж, если Бог в качестве ангела-хранителя посылает большевика-безбожника, Ему виднее.

1. Sternberg P.K. Sur la duree de la rotation de tache rouge de Jupiter. [О продолжительности вращения Красного пятна Юпитера] // Ann. Observ. Astron. Moscou. – 1888. Vol. 1. P. 91–128.
2. Sternberg P.K. Observations faites a l’aide du pendule a reversion de Repsold. [Наблюдения с помощью поворотного маятника Репсольда] // Ann. Observ. Astron. Moscou. – 1890. Vol. 2. P. 94–134.
3. Штернберг П.К. Исследование микрометрических винтов, измерения ? Девы и радиуса Меркурия по фотографиям // Дневник IX съезда русских естествоиспытателей и врачей. М., 1894. № 8. С. 5–6.
4. Штернберг П.К. О преподавании космографии в средних учебных заведениях // Физико-математический ежегодник. М., 1900. С. 490–491.
5. Штернберг П.К. Широта Московской обсерватории в связи с движение полюсов // Учен. зап. Моск. ун-та. Отд-ие физ.-мат. – 1904. Вып. 22. С. 1–357.
6. Штернберг П.К. Некоторые применения фотографии к точным измерениям в астрономии. Докт. дисс. // Bull. Soc. Natur. Moscou. – 1913. P. 1–212.
7. Штернберг П.К. Курс сферической астрономии. По лекциям, читанным в Имп. Моск. ун-те в 1913/1914 акад. году. М., 1914.
8. Штернберг П.К. Описательная астрономия. Проф. П.К. Штернберг. Лекции, читанные на Московских высших женских курсах в 1913/14 гг. М,. 1914.
9. Штернберг П.К. Курс описательной астрономии. Сост. А.А. Соколовым по курсу лекций, читанных проф. П.К. Штербергом. М., 1915.
10. Штернберг П.К. Аномалии силы тяжести в Московском районе // Рус. астрон. журн. 1925. Т. 2, вып. 4. С. 37–56. [Наблюдения П.К. Штернберга, обработанные И.А. Казанским].

1. Блажко С.Н. История Астрономической обсерватории Московского университета в связи с преподаванием астрономии в университете // Учен. зап. МГУ. 1940. Вып. 8. С. 7–106.
2. Иванова О.А. Московское Военно-техническое бюро РСДРП (1906–1907) Москва в трех революциях. М., 1959.
3. Казанский И.А., Бугославская Е.Я. Результаты фотографических наблюдений двойных звезд на Московской обсерватории ГАИШ // Астроном. журн. – 1934. № 11. С. 305, 311.
4. Куликов К.А. Изменяемость широт и долгот. М., 1962.
5. Куликовский П.Г. Павел Карлович Штернберг. 1865–1920. – 2-е изд., доп. и испр. М., 1987.
6. Морозов В.Ф. Московские большевики за созданием вооруженных сил Советской Республики в 1917–1918 гг. М., 1950.
7. Подляшук П.И. Партийная кличка – Лунный. Документальная повесть. М., 1964.
8. Разгон Л.Э. Сила тяжести. М., 1979.
9. Чернов Ю.М. Земля и звезды: Повесть о Павле Штернберге. – 2-е изд. доп. М., 1981.
10. Шкляр Э.Э. Профессор астрономии – комиссар фронта (о П.К. Штернберге). М., 1960.

1. Куликовский П.Г. Павел Карлович Штернберг, 1865–1920. – 2-е изд., доп. и испр. М., Наука, 1987.
2. Блажко С.Н. История Астрономической обсерватории Московского университета в связи с преподаванием астрономии в университете // Учен. зап. МГУ. 1940. Вып. 8. С. 7–106. (Юбилейная серия. Астрономия). Астроном Сергей Николаевич Блажко (1870–1956) более четверти века работал вместе с П.К. Штернбергом в Астрономической обсерватории. В 1920 году, после смерти Павла Карловича, С.Н. Блажко стал ее директором.
3. Подарок включал несколько популярных книг по астрономии на немецком языке и подзорную трубу, которую Павел установил на сделанный им самим штатив. Кроме того, Павел оборудовал на крыше дома площадку для астрономических наблюдений. Став астрономом, П.К. Штернберг проявил себя не только как прекрасный наблюдатель, но и как опытный мастер, способный самостоятельно изготовить необходимые для наблюдений вспомогательные устройства.
4. Вера Леонидовна Штернберг (Картавцева) намного пережила мужа, и умерла в 1963 году, в Москве, в возрасте 97 лет. Дом, в котором она жила с Павлом Карловичем и детьми (их было четверо), а также обсерватория сохранились. В 1979 году комплекс зданий обсерватории, входящей ныне в состав Государственного астрономического института имени П.К. Штернберга, был поставлен на государственную охрану как памятник истории и архитектуры. Подробнее об истории создания и работы обсерватории см.: Менцин Ю.Л. Страницы истории Астрономической обсерватории Московского университета // Историкоастрономические исследования. Вып. 38. М., 2015. С. 254–281; Менцин Ю.Л. Ученый, педагог, создатель Астрономической обсерватории Московского университета. Дмитрий Матвеевич Перевощиков (1788–1880) // Судьбы творцов российской науки и культуры. Т. 3. М., 2017. С. 58-74.
5. Современные исследования, в том числе выполненные с помощью космических аппаратов Вояджер-1 и Вояджер-2 в 1979 году, показали, что Большое красное пятно (БКП) Юпитера – это самый большой в Солнечной системе атмосферный антициклонический вихрь. На протяжении нескольких веков наблюдений БКП изменяет свои размеры и цвет. БКП перемещается параллельно экватору планеты, а газ внутри него вращается против часовой стрелки со скоростью более 500 км/час. С 1930-х гг. размеры БКП непрерывно уменьшаются. В 2014 году его размер составил 16500 км, что превышает диаметр Земли (12700 км).
6. П.И. Подляшук, один из биографов ученого, писал: «Любопытный штрих: Павел Карлович никогда не носил этих орденов, не надевал даже в самых торжественных случаях». Подляшук П.И. Партийная кличка – Лунный. Документальная повесть. М., 1964. С. 50.
7. Причиной аномалии, что удалось выяснить лишь в середине ХХ века, является гигантский, находящийся на глубине более 2 км и протянувшийся почти на 200 км, от Можайска до Ногинска, разлом кристаллической плиты, на которой покоится Московский регион.
8. Подробнее о развитии гравиметрии в Московском университете см.: Сагитов М.У. История гравиметрии в ГАИШ // История Астрономической обсерватории Московского университета и ГАИШ. М., 1986. С. 157–182. Менцин Ю.Л. Директор университетской обсерватории, основоположник Московской астрономической школы. Богдан Яковлевич Швейцер (1816–1873) // Судьбы творцов российской науки и культуры. Т. 4. (в печати).
9. В ГАИШ МГУ хранится знаменитая «стеклянная библиотека», насчитывающая несколько десятков тысяч стеклянных (отсюда название) негативов фотографий звездного неба в Северном полушарии. Эта библиотека начала формироваться в середине 1890-х гг. Ввиду особой научной ценности, она к настоящему времени практически полностью оцифрована и может использоваться астрономами всего мира.
10. Куликовский П.Г. Павел Карлович Штернберг. С. 29.
11. У Павла Карловича и Варвары Николаевны родилась дочь Ирина. В книге П.Г. Куликовского приведены воспоминания Ирины Павловны Семеновой о своей матери. Куликовский П.Г. Павел Карлович Штернберг. С. 116–117.
12. В 1918 году Высшие женские курсы были преобразованы во 2-й Московский государственный университет, некоторые отделения которого вскоре вошли в состав 1-го МГУ.
13. Менцин Ю.Л. Лев Толстой о голоде 1890-х годов // Независимая газета. Приложение «Наука». 22 декабря 2010 г.
14. Куликовский П.Г. Доклад астронома В.К. Цераского о событиях на Пресне в декабре 1905 г. // Исторический архив АН СССР. – 1960 – № 3. С. 193–196. Доклад был сделан 23 декабря (по ст. ст.) 1905 года. В дни восстания В.К. Цераский остался в обсерватории вместе с С.Н. Блажко. П.К. Штернберг в это время находился в длительной, с 1 (14) апреля 1905 года командировке в Германии, куда он был направлен для изучения оборудования обсерваторий и ознакомления с организацией преподавания астрономии в университетах. Узнав из газет о событиях на Пресне, П.К. Штернберг прервал командировку и вернулся в Москву. Восстание к тому времени было подавлено.
15. «Я не знаю, зачем, и кому это нужно, кто послал их на смерть недрожавшей рукой…» – эти пронзительные строки песни, посвященной Александром Вертинским гибели юнкеров, известны многим.